Обсуждать я буду по существу одну проблему. Эта проблема — сопротивление в условиях регресса. Сопротивление в условиях очень многолетнего регресса. Регресс начался после того, как Горбачёв совершил преступление под названием организация катастрофы смыслов. Возникло метафизическое падение. И после того как Ельцин, добавляя всё время всё новые и новые порции в эту катастрофу смыслов, добавил к этому социально-экономическую, культурную катастрофу в виде вот этого криминального капитализма, который начал всё поедать. По сути при этом оказалось: нормальная пирамида, всегда существующая, иерархия высшее-низшее, перевёрнута вот так. И наверху оказался криминально-асоциальный элемент, лишённый всего, что связано с тогда привычной вот этой смысловой вертикалью, абсолютно к этой вертикали индифферентный и руководимый своими низменными мотивами. Он стал формировать действительность вокруг себя. Что же тогда произошло со всеми остальными элементами, в том числе элементами, которые обладали достаточно высокой степенью духовности, скажем проще всего? Зависимость от смыслов. Которым нужны были смыслы, которые не могли жить без смыслов, которые чувствовали, что в их жизни есть какое-то содержание, что это содержание каким-то образом надо защищать? Они оказались в искусственно организованном аду. Первым днём стали загибаться отцы и матери тех, кто сейчас пошёл в движение «Суть времени». Это очень молодое движение. Дальше всё то же самое, по мере того как эта действительность стала укрепляться и навязывать вот это низменное антисодержание всем остальным в качестве господствующего, всё более и более страдать начали люди, так или иначе сохранившие потребность в высоких смыслах. Я уже говорил в предыдущей передаче, что потребность в высоких смыслах — я зачитывал при этом Франкла; я всё время буду зачитывать чьи-то тексты, потому что мне кажется, что это зачтение текстов очень важно для людей, чтобы они всё время, так сказать, не некую личную позицию примеривали на себя, а могли соотнести себя с мировой культурой и мировой мыслью, и сейчас я это сделаю тоже, только после того как разберу эту проблему, — так вот, эта потребность в высоких смыслах, как говорит Франкл — один из величайших психологов XX века, — она не является производной, как утверждал Маслоу, что сначала человек насыщает низкие потребности, а потом высокие. Люди без неё жить не могут так же, как без кислорода, они начинают сходить с ума без этого. Они иногда кончают с собой. А если не кончают с собой, они начинают какую-то странную жизнь. Они и начали странную жизнь, вот эти живущие здесь люди, которые в любом нормальном обществе должны были находиться уже вот здесь, а их загнали вниз, за Можай — социальный, духовный, культурный. Их лишили перспектив. Им предложили такие модели существования, которые заведомо должны уничтожить их жизненность, их представление о собственном предназначении, их сокровенность. Религиозный человек сказал бы: «их душу живую». Так вот эти люди оказались вот в этом мечущемся загнанном существовании. Это можно назвать всё духовным гетто или гетто духовности.