К сексуальному домогательству я отношусь примерно так же, как к публичному употреблению обсценной лексики: зависит от места действия, от цели, от степени мастерства и от кого исходит. Но очень многие мои друзья и прочие люди, чьему суждению я привыкла доверять, считают, что над этим нельзя шутить. Так вот, всерьез: я не боюсь сказать, что следует различать сексуальное преступление, сексуальную патологию, сексуальное преследование (домогательство) и неуклюжее ухаживание (приставание). Если перестать это различать, то не только неуклюжее ухаживание, но и самый элементарный и, в общем, неизбежный флирт может быть квалифицирован как сексуальное преступление - однако, тенденция. Тенденция, как мне кажется, чрезвычайно неприятная и опасная, потому что настоящие сексуальные преступления, их жертвы и страдания этих жертв -- это реальность, от которой фарсовая кампанейщина отвлекает, и которую пошлейшим образом обесценивает. А насчет можно или нельзя шутить - мне кажется, можно. Не плакать же над спекулянтами и пошляками.