Одной из центральных фигур первой беседы со Стефанидой Рудневой становится Айседора Дункан (Изадора, как сама танцовщица произносила свое имя) – ее жизнь, творчество, новации в танце и впечатление, производимое на современников. Стефанида Дмитриевна рассказывает о том, как в начале 1910-х годов создала вместе с подругами танцевальную группу «Гептахор», состоящую из семи девушек. В последующие два десятилетия, в том числе тяжелый период 1920-х годов, группа занималась не только танцем, но и преподаванием, внедряя в обучение элементы искусства, мифологии и эстетического развития.Воспоминания касаются особенностей воспитания и образования в дворянской петербургской семье; собеседники вспоминают видных общественных деятелей и представителей художественно-литературной, театральной и научной интеллигенции Санкт-Петербурга и Москвы начала XX века. Важным героем воспоминаний выступает один из наставников Рудневой, антиковед Фаддей Францевич Зелинский, оказавший значительное влияние на ее педагогическую философию.Руднева и Дувакин вспоминают Всеволода Мейерхольда и Адриана Пиотровского, впоследствии расстрелянных, и их значение для культурной жизни первых советских десятилетий. Устные воспоминания остались неизвестны в период подготовки документальной публикации «Воспоминания счастливого человека» (М., 2007) и являются существенным к ней дополнением, а отчасти первоисточником письменных мемуаров.В беседе участвует Екатерина Сергеевна Веселовская.