К концу первого дня мы уже четко определили основные и запасные пути выхода на исходные позиции в случае силового завершения операции. Ни заложники, ни террористы через окна не просматривались. Но бандиты прекрасно видели все подступы к школе и на любое движение с нашей стороны открывали огонь из автоматов. Ночь прошла спокойно, были слышны только редкие выстрелы со стороны школы. Мы готовились, что при необходимости придется вести бой в здании. При ведении боя в здании любая мелочь может стать роковой. Как подогнан защитный шлем, как сидит бронежилет, удобно ли извлекается пистолет, нож, граната или запасной магазин. Старшие троек еще раз проверяют связь, сигналы взаимодействия. Утро третьего сентября не принесло изменений. Утреннее совещание лишь внесло коррективы только по количеству заложников – цифра перевалила за тысячу. Мы прекрасно понимали, что приближается развязка трагедии. Ведь без воды, еды, медицинской помощи многим становится уже очень тяжело. Бандиты тоже находятся в постоянном напряжении. Нервы у всех напряжены до предела. Но силовой вариант освобождения детей был неприемлем, он повлек бы многочисленные жертвы. Время приближалось к обеду. И вдруг раздался мощный взрыв. Даю команду немедленно экипироваться по-боевому. Глянул на часы – 13.00. Тут же раздается второй взрыв. Выхожу на связь со штабом операции и уточняю порядок действий. Слышу в ответ: «В спортзале два взрыва. Выдвинуться на свое направление и действовать по ранее определенной задаче». Выбегаем на улицу и к школе. Навстречу, от школы, бегут взрослые и дети, многие в крови, сильная стрельба. Во дворе частного дома увидел женщину с двумя детьми, живы, но все в крови. Это не их кровь. Указываю им на укрытие за домом. Даю команду на выдвижение на исходные рубежи. Большая часть группы рванулась в сторону здания начальной школы, я с двумя офицерами в сторону мастерских, от которых до школы рукой подать, метров 15–20. Пули вокруг ковыряют землю, но прикрывая друг друга, мы сосредоточились на углу мастерских. Выглядываю и вижу, со стороны спортзала бежит женщина. Ей осталось добежать до нас не более трех метров, и она в безопасности, как пуля попадает ей в голову сзади, она падает, и тело ее лежит передо мной в двух метрах, и кровавая лужа расползается вокруг головы. Окна в спортзале выбиты взрывами, кругом лежат тела детей, женщин. Им уже не помочь. Вход в школу через медпункт прямо передо мной в 20 метрах. Только эти два десятка метров открытого асфальтированного пространства надо преодолеть под пулями. Выхожу на связь со штабом и прошу разрешения войти в школу. Получив разрешение действовать по ситуации, стремительным броском втроем преодолеваем открытое пространство и оказываемся в санчасти школы. Неприятная неожиданность – прохода в школу из санчасти нет, а на схеме был. Получается, что здесь делать нечего, надо идти в спортзал, а это еще метров двадцать. Все окна забаррикадированы школьной мебелью, нам не видно, что происходит внутри здания, а бандитам через бойницы видно все. Решил проскочить в спортзал. Это еще метров двадцать открытого пространства. Тут главное – внезапность и стремительность. И вот я перед входом в спортзал. Прямо возле моих ног лежит маленький мальчик. На нем кроме шортиков ничего нет. Он мертв. В спортзале люди лежат слоями друг на друге. Но террористов в нем нет. С противоположной стороны спортзал начинает гореть. Вошел в связь, доложил обстановку, сообщив, что в спортзале бандитов нет, они ушли на второй этаж, что начинается пожар. В спортзале не все были мертвы. Передвигаться в полный рост было нельзя, спортзал простреливался бандитами со второго этажа, оттуда, где находился актовый зал. Вытащил очень грузную и скользкую от крови женщину, она контужена. Затем девочку лет четырнадцати. Потом еще несколько женщин. Всех затащил в раздевалку, там безопасно, это небольшое помещение без окон. Больше живых не обнаружил. Решил по коридору школы продвигаться в сторону центрального входа, напротив которого мои ребята находились в здании начальной школы. Необходимо было убедиться, что боевиков возле окон нет и что растяжек не установлено. Тогда можно было бы разблокировать от мебели окна, что позволило бы остальным войти внутрь здания. В результате перестрелки в один из моментов не уберегся от пули. Она вошла в голову сзади за левое ухо. Но я выжил – только благодаря чуду.